Снежногорск Мурманской области - закрытое административно-территориальное образование (ЗАТО). Здесь расположено ФГУП судоремонтный завод “Нерпа”, предприятие по ремонту и утилизации атомных подводных лодок. Председатель профкома завода Нина КОНДРАШЕВА - один из наиболее активных и достойных представителей отраслевого профсоюза - из тех, кто несмотря ни на что все-таки не вышел из общероссийского объединения. Отправившись в длительную командировку в Мурманскую область, корреспондент “Солидарности” побывала в гостях у профлидера.
“ДЕМОКРАТИЧНЫЙ СЕВЕР”
Первый утренний автобус из Мурманска. Проезжаем шлагбаум, прямо в автобусе проверяют пропуска. Мне приходится выходить: пропуска с собой нет, он должен лежать на КПП. Проверив уже третью папку с заявками и позвонив Нине Кондрашевой, сотрудник КПП все-таки находит мой пропуск, я добегаю и успеваю сесть в уже отъехавший автобус. Пятнадцать минут езды по трассе, спуск по заледенелым ступенькам к проходной завода, и я сижу в профкоме, пью кофе и продолжаю начатый еще по телефону, до отъезда в Мурманск, разговор с Ниной Васильевной о внутрипрофсоюзных проблемах - о демократизме, о сложностях контроля над руководством профсоюза со стороны низовых профорганизаций, об отсутствии единства в профсоюзном движении...
- Мы тут, на Севере, очень демократичны. Север делает нас сплоченными, объединяет нас. Если мы сегодня тут начнем конфликтовать, мы многое потеряем, - говорит Нина Кондрашева, объясняя, как работает ее профорганизация. Пока не верится: в закрытом городе - и демократизм?... Нина Васильевна продолжает: - Профком открыт в любое время. Бывает, работники приходят без предупреждения - и по одному, и бригадами. Я всегда доступна. С работодателем у меня нет оснований портить отношения, потому что решение вопросов деятельности города и предприятия - наша общая задача: главы администрации города, директора завода и председателя профкома. Гендиректор и многие из руководителей - кроме тех, кто пришел относительно недавно, состоят в профсоюзе. Всегда есть возможность встретиться, зайти в кабинет директора запросто.
Удивительная ситуация, тем более что часто рассуждения о “социальном партнерстве” и “отсутствии конфликтов с работодателем” лишь прикрывают недееспособность или даже нежелание профлидеров отстаивать интересы рабочих. Правда, потом выяснилось, что в конце 1990-х профкому пришлось пройти забастовки, позже - давить на эту самую “бесконфликтную” администрацию. Но это, как оказалось, - “рабочая обстановка”, “вполне дружественная”. Отношения с администрацией действительно хорошие - и в городе, где Нина Васильевна является депутатом городского совета, и на предприятии - разумеется, градообразующем.
- И глава города, и директор завода у нас местные - не варяги, - поясняет основу взаимопонимания предпрофкома. - Ведь страшно было бы, если случайный человек сюда пришел бы, бандит, например, и все рухнуло бы. Нынешний гендиректор Александр Горбунов, по-моему, с 1979 года начал работать на заводе, слесарем-монтажником. До него был Павел Стеблин - мы с ним стояли на забастовках в 1997 - 1998 годах. Приехал в 1976 году, работал мастером, уходил на завод в Большом Камне на Дальнем Востоке, потом вернулся, отработал на заводе до самой смерти четыре года назад. Мэр города Юрий Юрлин приехал в Снежногорск 1973 году молодым специалистом, работал мастером, строителем, главным строителем... Мы их сами вырастили и поэтому им все понятно.
Сама Нина Васильевна попала в Снежногорск и на “Нерпу” тоже в начале 1970-х, работала “трудовиком” - возглавляла отдел труда и зарплаты.
БОЕВОЙ ОПЫТ
Председателем профкома Нина Кондрашева стала как раз в самое тяжелое для “Нерпы” время, в 1997 г., когда уволилась ее предшественница - не выдержали нервы. Минобороны тогда не оплачивал выполненные предприятием заказы, “завод лежал на боку”, работники не получали зарплату уже много месяцев и сами - без всяких призывов - выходили на акции протеста...
К разговору о том, как проходили акции протеста в конце 1990-х, Нина Васильевна возвращалась еще несколько раз - и в заводском музее, показывая письма, которые профком от имени протестного трудового коллектива направлял практически во все инстанции, и вечером, у себя дома, перелистывая фотоальбом. Собственно говоря, наверное, без этого “боевого опыта” она не состоялась бы как публичный профлидер, известный и за пределами Снежногорска.
- Голодовки у нас были, забастовки, - рассказывает предпрофкома. - Мы вместе с гендиректором Павлом Стеблиным ходили, уговаривали людей хотя бы не голодать. Благодаря совместным усилиям мы выжили, но пришлось ездить в Москву, порой вместе с гендиректором, у которого сдавали нервы ходить по кабинетам, выбивая зарплату. Павел Григорьевич уже почти четыре года как умер, а это он, собственно, дал второе дыхание заводу. При нем завод начал брать коммерческие заказы, в том числе иностранные. И перешел с ремонта на утилизацию атомных подводных лодок. При нем на “Нерпу” поступил для утилизации “Курск”, и трудовой коллектив проводил уникальные, сложнейшие технические работы по утилизации аварийной подлодки с частично не выгруженным ракетным вооружением и ядерным топливом.
ОСТРОВОК СОЦИАЛИЗМА?
Сегодня завод “Нерпа” считается вполне благополучным предприятием. А если оценивать городской бюджет, зависящий от благосостояния судоремонтного завода, то Снежногорск выглядит отнюдь не бедным даже на фоне более крупных промышленных городов Мурманской области - Апатитов, Мончегорска, Кандалакши.
У завода есть общежития для молодых специалистов. Кроме того, городская очередь на получение жилья, что самое удивительное, двигается. В прошлом году, говорит Нина Кондрашева, которая в курсе и всех городских дел, квартиры получили более ста семей. Ну, конечно, большая часть квартир - те, что освобождаются в связи с переездом их жителей в среднюю полосу России по федеральной программе отселения из закрытых городов. Но есть и те, кто приезжают - из Ивановской области, Поволжья. Оттуда, где нет нормально выплачиваемой зарплаты, соцпакета, постоянных контрактов, надежды на получение хотя бы какого-то жилья. Возвращаются на завод отработавшие тут практику выпускники - пока в основном из Нижегородской академии, с которой у “Нерпы” заключен контракт. Кажется, идиллия?
Проблемы, правда, все равно есть - и специфические, и такие же, как на других предприятиях высокотехнологичного машиностроения. Правда, нынешний уровень зарплаты, - наверное, максимум при нынешнем бюджете завода. Нина Васильевна как “трудовик” обычно предоставляет свои расчеты по зарплате. И, как правило, ей удается переубедить начальство в необходимости изменить бюджет - разумеется, в сторону увеличения фонда оплаты труда.
СОГЛАСОВАНО С ПРОФСОЮЗОМ...
Собственно говоря, проблемы с зарплатой решались бы с “большим скрипом”, если бы не положение в колдоговоре о согласовании с профкомом всех “локальных нормативных актов, содержащих нормы трудового права”. И приказ по премиям можно оспорить, если окажется, что работники могли получить и больше. Ведь по колдоговору возможна “приостановка решений работодателя, принятых без должного согласования или учета мнения профкома”. Тем более что профком имеет “право на организацию и проведение забастовок”, по крайней мере, “если они не противоречат действующему законодательству РФ и нормам колдоговора”. С одной стороны, чуть ли не дублирование нормы трудового права в колдоговоре, с другой стороны - напоминание работодателю. Собственно говоря, нелишним это напоминание оказалось несколько лет назад, когда предпрофкома поставила вопрос по поводу приведения системы оплаты труда в соответствие с отраслевым тарифным соглашением. После попыток на протяжении нескольких месяцев “уговорить гендиректора подписать приказ”, все получилось “как бы само собой” - после планерки, на которой Нина Васильевна появилась с объявлением о том, что на такое-то число профком назначает конференцию трудового коллектива.
Еще колдоговор “напоминает” о праве профкома проводить самостоятельные “экспертизы по условиям труда, социально-бытовым вопросам”. Праве “участвовать в работе комиссий по испытаниям и приемке в эксплуатацию производственных объектов и средств производства”. Праве на “достоверную и бесплатную информацию”, что более чем актуально и чтобы правильно рассчитать, сколько можно выделить средств в фонд зарплаты и социальные программы, и чтобы обеспечить работников информацией о “существующем риске повреждения здоровья” - производство-то более чем вредное.
ОХРАНА ТРУДА
- В части охраны труда проблем у нас много, потому что завод сам по себе не кондитерская фабрика, - замечает Нина Васильевна. - Здесь производится ремонт и утилизация атомных подводных лодок, поэтому условия труда тяжелые, вредные и особо вредные. Мой заместитель Вера Мойстрюк - председатель комиссии по охране труда. Я экономист по образованию, а она производственник. Нам это помогает. Я разговаривают с начальством на профессиональном языке, когда речь идет о финансовом состоянии завода. А зампредпрофкома - специалист по охране труда. Если она идет в цех, она видит все нарушения и добивается их устранения.
На сегодня нет проблем со спецодеждой, средствами индивидуальной защиты - в плане выдачи. Если судить по дискуссии на профсоюзном собрании в одном из цехов, где я побывала, трудности с их использованием остаются. Как почему-то считает начальство, из-за “производственной дисциплины работников”. Решаются вопросы с лечебно-профилактическим питанием, с питанием вообще. В столовой, куда ходят и рабочие, и замы гендиректора, кормят вкусно и не очень дорого.
В штате профкома есть инспектор фонда социального страхования - за счет средств работодателя. По вредности производства работникам “Нерпы” положено санаторно-курортное обеспечение. И в основном за счет средств работодателя, в несколько раз превышающих по объему суммы соцстраха, покупаются путевки работникам и их детям. Кому-то по колдоговору дают бесплатные, остальным льготные. Тем, кто покупает путевки самостоятельно, предприятие компенсирует 50% стоимости.
- В основном выявляются заболевания верхних дыхательных путей. Все-таки Север, да еще такая работа... - поясняет предпрофкома. - Иногда - заболевания крови, если люди работают на потенциально опасных объектах в “зоне строгого режима”. Некоторым выдают заключения о противопоказании работать в тех или иных условиях. Бывает, что кого-то переводим на более легкий труд - временно или постоянно.
Очевидно, что профсоюз хорошо работает, но всех проблем не решает. Самая большая из них, продолжает Нина Васильевна, - “вредные факторы могут привести к тому, что уволившийся с завода человек, уехавший с Севера, заболевает в средней полосе. Если бы он еще работал на предприятии, это бы считалось профзаболеванием”.
А уезжают бывшие работники “Нерпы” в среднюю полосу обычно уже по выходе на пенсию - естественно, льготную, получив квартиру по федеральной программе отселения. Самим-то приобрести жилье сегодня очень сложно - даже отработав на Севере, даже на таком вредном производстве...
НОВЫЕ ИСТОЧНИКИ ВОЛНЕНИЙ
Из наиболее актуальных для Снежногорска проблем, волнующих и профком, - коммунальные платежи. Год назад население города было готово выйти на улицы: тогда вдвое поднялась цена на мазут.
- Тогда профком направил письмо правительству по поводу резкого увеличения стоимости мазута, обращались в областные структуры, - вспоминает Нина Васильевна. - Тот рост цен не отразился на квартплате, но люди были встревожены: в тарифах была заложена совсем другая стоимость мазута. Мы его покупали уже по восемь тысяч рублей, а люди все равно платили из расчета 4700 за тонну.
А накануне предыдущих выборов в горсовет в Снежногорске даже звучали призывы блокировать избирательные участки - именно с требованием решить вопрос нереально быстрого роста квартплаты. Правда, все обошлось.
- Каждый раз с большой тревогой ожидаем нового года, когда придет новый расчет стоимости квартплаты, - говорит Нина Кондрашева. - И с зарплатой получается все равно очень сложно. Проходит ежегодный пересмотр тарифов по заводу или ежеквартальная индексация зарплаты, и тем семьям, которые получают субсидию на коммунальные платежи, эту субсидию отменяют. Всего лишь потому, что до повышения на одного члена семьи получалось ниже прожиточного минимума по региону, а после повышения получилось на 10 рублей больше. И все - они лишены субсидии...
Предпрофкома “Нерпы” старается способствовать разрешению этих трудностей. Другое дело, что возможности ограничены - материальная помощь от работодателя и опять же постановка вопроса перед работодателем о повышении зарплаты. Тем более, что даже если повысить зарплату в несколько раз, труд этих работников - зачастую в сложных, опасных условиях - все равно останется недооцененным. Как, наверное, на большинстве предприятий страны...
Тем не менее, “Нерпу” не затронули ни переделы собственности, ни преднамеренные банкротства, ни теневой бизнес, до сих пор являющиеся серьезными проблемами для многих промышленных предприятий по всей стране. Или, если далеко не ходить, например, близ того же Снежногорска, в Сайда-Губе идет строительство “пункта надземного хранения реакторных отсеков атомных подводных лодок”. Работы выполняет фирма “Косам”. Профсоюза там нет. И, по словам Нины Васильевны, нанимавшиеся туда работники, рассказывали ей, что при приеме на работу с ними договариваются о рабочей неделе, составляющей... 51 рабочий час (при том что по ТК “нормальная продолжительность рабочего времени не может превышать 40 часов в неделю”). Трудовые договоры - срочные. Понятное дело, нет профсоюзного контроля, а ведь для оборонных предприятий профсоюз - это фактически единственная возможность общественного контроля...
Александра ПЕТРОВА
Фото автора На фото - предпрофкома Нина Васильевна Кондрашева перед проходной завода
“А”-СПРАВКА
ЗАТО - закрытое административно-территориальное образование. В советское время этих городов не было на карте, они существовали “в режиме особой секретности”. Были, конечно, и свои плюсы - хорошее снабжение, низкая преступность. В постсоветское время ЗАТО столкнулись фактически со всеми теми же проблемами, что и вся страна. На настоящий момент существует 45 ЗАТО, и почти каждый сотый гражданин страны живет в закрытом поселении. По сей день территории ЗАТО огорожены заборами с колючей проволокой и пунктами охраны (по-крайней мере, на легкодоступных участках), а для их посещения необходимо получить специальный пропуск, для чего нужно указать причину посещения.
“ДЕМОКРАТИЧНЫЙ СЕВЕР”
Первый утренний автобус из Мурманска. Проезжаем шлагбаум, прямо в автобусе проверяют пропуска. Мне приходится выходить: пропуска с собой нет, он должен лежать на КПП. Проверив уже третью папку с заявками и позвонив Нине Кондрашевой, сотрудник КПП все-таки находит мой пропуск, я добегаю и успеваю сесть в уже отъехавший автобус. Пятнадцать минут езды по трассе, спуск по заледенелым ступенькам к проходной завода, и я сижу в профкоме, пью кофе и продолжаю начатый еще по телефону, до отъезда в Мурманск, разговор с Ниной Васильевной о внутрипрофсоюзных проблемах - о демократизме, о сложностях контроля над руководством профсоюза со стороны низовых профорганизаций, об отсутствии единства в профсоюзном движении...
- Мы тут, на Севере, очень демократичны. Север делает нас сплоченными, объединяет нас. Если мы сегодня тут начнем конфликтовать, мы многое потеряем, - говорит Нина Кондрашева, объясняя, как работает ее профорганизация. Пока не верится: в закрытом городе - и демократизм?... Нина Васильевна продолжает: - Профком открыт в любое время. Бывает, работники приходят без предупреждения - и по одному, и бригадами. Я всегда доступна. С работодателем у меня нет оснований портить отношения, потому что решение вопросов деятельности города и предприятия - наша общая задача: главы администрации города, директора завода и председателя профкома. Гендиректор и многие из руководителей - кроме тех, кто пришел относительно недавно, состоят в профсоюзе. Всегда есть возможность встретиться, зайти в кабинет директора запросто.
Удивительная ситуация, тем более что часто рассуждения о “социальном партнерстве” и “отсутствии конфликтов с работодателем” лишь прикрывают недееспособность или даже нежелание профлидеров отстаивать интересы рабочих. Правда, потом выяснилось, что в конце 1990-х профкому пришлось пройти забастовки, позже - давить на эту самую “бесконфликтную” администрацию. Но это, как оказалось, - “рабочая обстановка”, “вполне дружественная”. Отношения с администрацией действительно хорошие - и в городе, где Нина Васильевна является депутатом городского совета, и на предприятии - разумеется, градообразующем.
- И глава города, и директор завода у нас местные - не варяги, - поясняет основу взаимопонимания предпрофкома. - Ведь страшно было бы, если случайный человек сюда пришел бы, бандит, например, и все рухнуло бы. Нынешний гендиректор Александр Горбунов, по-моему, с 1979 года начал работать на заводе, слесарем-монтажником. До него был Павел Стеблин - мы с ним стояли на забастовках в 1997 - 1998 годах. Приехал в 1976 году, работал мастером, уходил на завод в Большом Камне на Дальнем Востоке, потом вернулся, отработал на заводе до самой смерти четыре года назад. Мэр города Юрий Юрлин приехал в Снежногорск 1973 году молодым специалистом, работал мастером, строителем, главным строителем... Мы их сами вырастили и поэтому им все понятно.
Сама Нина Васильевна попала в Снежногорск и на “Нерпу” тоже в начале 1970-х, работала “трудовиком” - возглавляла отдел труда и зарплаты.
БОЕВОЙ ОПЫТ
Председателем профкома Нина Кондрашева стала как раз в самое тяжелое для “Нерпы” время, в 1997 г., когда уволилась ее предшественница - не выдержали нервы. Минобороны тогда не оплачивал выполненные предприятием заказы, “завод лежал на боку”, работники не получали зарплату уже много месяцев и сами - без всяких призывов - выходили на акции протеста...
К разговору о том, как проходили акции протеста в конце 1990-х, Нина Васильевна возвращалась еще несколько раз - и в заводском музее, показывая письма, которые профком от имени протестного трудового коллектива направлял практически во все инстанции, и вечером, у себя дома, перелистывая фотоальбом. Собственно говоря, наверное, без этого “боевого опыта” она не состоялась бы как публичный профлидер, известный и за пределами Снежногорска.
- Голодовки у нас были, забастовки, - рассказывает предпрофкома. - Мы вместе с гендиректором Павлом Стеблиным ходили, уговаривали людей хотя бы не голодать. Благодаря совместным усилиям мы выжили, но пришлось ездить в Москву, порой вместе с гендиректором, у которого сдавали нервы ходить по кабинетам, выбивая зарплату. Павел Григорьевич уже почти четыре года как умер, а это он, собственно, дал второе дыхание заводу. При нем завод начал брать коммерческие заказы, в том числе иностранные. И перешел с ремонта на утилизацию атомных подводных лодок. При нем на “Нерпу” поступил для утилизации “Курск”, и трудовой коллектив проводил уникальные, сложнейшие технические работы по утилизации аварийной подлодки с частично не выгруженным ракетным вооружением и ядерным топливом.
ОСТРОВОК СОЦИАЛИЗМА?
Сегодня завод “Нерпа” считается вполне благополучным предприятием. А если оценивать городской бюджет, зависящий от благосостояния судоремонтного завода, то Снежногорск выглядит отнюдь не бедным даже на фоне более крупных промышленных городов Мурманской области - Апатитов, Мончегорска, Кандалакши.
У завода есть общежития для молодых специалистов. Кроме того, городская очередь на получение жилья, что самое удивительное, двигается. В прошлом году, говорит Нина Кондрашева, которая в курсе и всех городских дел, квартиры получили более ста семей. Ну, конечно, большая часть квартир - те, что освобождаются в связи с переездом их жителей в среднюю полосу России по федеральной программе отселения из закрытых городов. Но есть и те, кто приезжают - из Ивановской области, Поволжья. Оттуда, где нет нормально выплачиваемой зарплаты, соцпакета, постоянных контрактов, надежды на получение хотя бы какого-то жилья. Возвращаются на завод отработавшие тут практику выпускники - пока в основном из Нижегородской академии, с которой у “Нерпы” заключен контракт. Кажется, идиллия?
Проблемы, правда, все равно есть - и специфические, и такие же, как на других предприятиях высокотехнологичного машиностроения. Правда, нынешний уровень зарплаты, - наверное, максимум при нынешнем бюджете завода. Нина Васильевна как “трудовик” обычно предоставляет свои расчеты по зарплате. И, как правило, ей удается переубедить начальство в необходимости изменить бюджет - разумеется, в сторону увеличения фонда оплаты труда.
СОГЛАСОВАНО С ПРОФСОЮЗОМ...
Собственно говоря, проблемы с зарплатой решались бы с “большим скрипом”, если бы не положение в колдоговоре о согласовании с профкомом всех “локальных нормативных актов, содержащих нормы трудового права”. И приказ по премиям можно оспорить, если окажется, что работники могли получить и больше. Ведь по колдоговору возможна “приостановка решений работодателя, принятых без должного согласования или учета мнения профкома”. Тем более что профком имеет “право на организацию и проведение забастовок”, по крайней мере, “если они не противоречат действующему законодательству РФ и нормам колдоговора”. С одной стороны, чуть ли не дублирование нормы трудового права в колдоговоре, с другой стороны - напоминание работодателю. Собственно говоря, нелишним это напоминание оказалось несколько лет назад, когда предпрофкома поставила вопрос по поводу приведения системы оплаты труда в соответствие с отраслевым тарифным соглашением. После попыток на протяжении нескольких месяцев “уговорить гендиректора подписать приказ”, все получилось “как бы само собой” - после планерки, на которой Нина Васильевна появилась с объявлением о том, что на такое-то число профком назначает конференцию трудового коллектива.
Еще колдоговор “напоминает” о праве профкома проводить самостоятельные “экспертизы по условиям труда, социально-бытовым вопросам”. Праве “участвовать в работе комиссий по испытаниям и приемке в эксплуатацию производственных объектов и средств производства”. Праве на “достоверную и бесплатную информацию”, что более чем актуально и чтобы правильно рассчитать, сколько можно выделить средств в фонд зарплаты и социальные программы, и чтобы обеспечить работников информацией о “существующем риске повреждения здоровья” - производство-то более чем вредное.
ОХРАНА ТРУДА
- В части охраны труда проблем у нас много, потому что завод сам по себе не кондитерская фабрика, - замечает Нина Васильевна. - Здесь производится ремонт и утилизация атомных подводных лодок, поэтому условия труда тяжелые, вредные и особо вредные. Мой заместитель Вера Мойстрюк - председатель комиссии по охране труда. Я экономист по образованию, а она производственник. Нам это помогает. Я разговаривают с начальством на профессиональном языке, когда речь идет о финансовом состоянии завода. А зампредпрофкома - специалист по охране труда. Если она идет в цех, она видит все нарушения и добивается их устранения.
На сегодня нет проблем со спецодеждой, средствами индивидуальной защиты - в плане выдачи. Если судить по дискуссии на профсоюзном собрании в одном из цехов, где я побывала, трудности с их использованием остаются. Как почему-то считает начальство, из-за “производственной дисциплины работников”. Решаются вопросы с лечебно-профилактическим питанием, с питанием вообще. В столовой, куда ходят и рабочие, и замы гендиректора, кормят вкусно и не очень дорого.
В штате профкома есть инспектор фонда социального страхования - за счет средств работодателя. По вредности производства работникам “Нерпы” положено санаторно-курортное обеспечение. И в основном за счет средств работодателя, в несколько раз превышающих по объему суммы соцстраха, покупаются путевки работникам и их детям. Кому-то по колдоговору дают бесплатные, остальным льготные. Тем, кто покупает путевки самостоятельно, предприятие компенсирует 50% стоимости.
- В основном выявляются заболевания верхних дыхательных путей. Все-таки Север, да еще такая работа... - поясняет предпрофкома. - Иногда - заболевания крови, если люди работают на потенциально опасных объектах в “зоне строгого режима”. Некоторым выдают заключения о противопоказании работать в тех или иных условиях. Бывает, что кого-то переводим на более легкий труд - временно или постоянно.
Очевидно, что профсоюз хорошо работает, но всех проблем не решает. Самая большая из них, продолжает Нина Васильевна, - “вредные факторы могут привести к тому, что уволившийся с завода человек, уехавший с Севера, заболевает в средней полосе. Если бы он еще работал на предприятии, это бы считалось профзаболеванием”.
А уезжают бывшие работники “Нерпы” в среднюю полосу обычно уже по выходе на пенсию - естественно, льготную, получив квартиру по федеральной программе отселения. Самим-то приобрести жилье сегодня очень сложно - даже отработав на Севере, даже на таком вредном производстве...
НОВЫЕ ИСТОЧНИКИ ВОЛНЕНИЙ
Из наиболее актуальных для Снежногорска проблем, волнующих и профком, - коммунальные платежи. Год назад население города было готово выйти на улицы: тогда вдвое поднялась цена на мазут.
- Тогда профком направил письмо правительству по поводу резкого увеличения стоимости мазута, обращались в областные структуры, - вспоминает Нина Васильевна. - Тот рост цен не отразился на квартплате, но люди были встревожены: в тарифах была заложена совсем другая стоимость мазута. Мы его покупали уже по восемь тысяч рублей, а люди все равно платили из расчета 4700 за тонну.
А накануне предыдущих выборов в горсовет в Снежногорске даже звучали призывы блокировать избирательные участки - именно с требованием решить вопрос нереально быстрого роста квартплаты. Правда, все обошлось.
- Каждый раз с большой тревогой ожидаем нового года, когда придет новый расчет стоимости квартплаты, - говорит Нина Кондрашева. - И с зарплатой получается все равно очень сложно. Проходит ежегодный пересмотр тарифов по заводу или ежеквартальная индексация зарплаты, и тем семьям, которые получают субсидию на коммунальные платежи, эту субсидию отменяют. Всего лишь потому, что до повышения на одного члена семьи получалось ниже прожиточного минимума по региону, а после повышения получилось на 10 рублей больше. И все - они лишены субсидии...
Предпрофкома “Нерпы” старается способствовать разрешению этих трудностей. Другое дело, что возможности ограничены - материальная помощь от работодателя и опять же постановка вопроса перед работодателем о повышении зарплаты. Тем более, что даже если повысить зарплату в несколько раз, труд этих работников - зачастую в сложных, опасных условиях - все равно останется недооцененным. Как, наверное, на большинстве предприятий страны...
Тем не менее, “Нерпу” не затронули ни переделы собственности, ни преднамеренные банкротства, ни теневой бизнес, до сих пор являющиеся серьезными проблемами для многих промышленных предприятий по всей стране. Или, если далеко не ходить, например, близ того же Снежногорска, в Сайда-Губе идет строительство “пункта надземного хранения реакторных отсеков атомных подводных лодок”. Работы выполняет фирма “Косам”. Профсоюза там нет. И, по словам Нины Васильевны, нанимавшиеся туда работники, рассказывали ей, что при приеме на работу с ними договариваются о рабочей неделе, составляющей... 51 рабочий час (при том что по ТК “нормальная продолжительность рабочего времени не может превышать 40 часов в неделю”). Трудовые договоры - срочные. Понятное дело, нет профсоюзного контроля, а ведь для оборонных предприятий профсоюз - это фактически единственная возможность общественного контроля...
Александра ПЕТРОВА
Фото автора На фото - предпрофкома Нина Васильевна Кондрашева перед проходной завода
“А”-СПРАВКА
ЗАТО - закрытое административно-территориальное образование. В советское время этих городов не было на карте, они существовали “в режиме особой секретности”. Были, конечно, и свои плюсы - хорошее снабжение, низкая преступность. В постсоветское время ЗАТО столкнулись фактически со всеми теми же проблемами, что и вся страна. На настоящий момент существует 45 ЗАТО, и почти каждый сотый гражданин страны живет в закрытом поселении. По сей день территории ЗАТО огорожены заборами с колючей проволокой и пунктами охраны (по-крайней мере, на легкодоступных участках), а для их посещения необходимо получить специальный пропуск, для чего нужно указать причину посещения.
