реклама

Презревши рок угрюмых волн… Часть 1. До Америки и обратно

0 2050 8 мин
Вниманию читателей "Корабел.ру" предлагается серия документальных очерков об экстремальных приключениях наших соотечественников на просторах Тихого океана. Их автор - Владимир Слабука, заслуженный работник культуры. Несмотря на сухопутное воинское звание полковник, теперь уже запаса, он был участником нескольких дальних морских походов. Его перу принадлежит шесть книг. Данные очерки публикуются впервые.

Я не совершу великого географического открытия, сообщив читателям, что Россия имеет самую протяженную в мире прибрежную полосу, граничащую с морями Тихого океана и с ним самим. Но опросите десяток первых встречных сограждан – к каким морям имеет выход наша страна? Уверен, что, если кто и назовет среди них Японское, Охотское и Берингово моря, то с трудом вспомнит где они находятся. А уж о тех великих и трагических событиях, которые происходили в этих водах, и вовсе знают немногие, даже из числа тех, чья жизнь связана с морем. 

О вынужденном 49-дневном дрейфе четырех советских солдат – Асхата Зиганшина, Анатолия Крючковского, Филиппа Поплавского, и Ивана Федотова в Тихом океане в 1960-м году, известно достаточно хорошо. Молодые ребята с честью выдержали все выпавшие на их долю испытания. Но мало кто знает, что несколькими годами ранее состоялся еще более удивительный, еще более продолжительный по времени дрейф в северной части Тихого океана – от берегов Азии к Америке и обратно…

Накануне нового, 1954 года моряки побрились, им удалось даже сполоснуться слегка подогретой водой. В полночь по камчатскому времени все выстроились на палубе. После короткой речи Федора Козлова вместо старого, обтрепанного, подняли на мачте новый флаг Советского Союза. За счастья и спасение в новом году подняли кружки с кипятком. После праздника вновь потянулись серые и стылые бесконечные дни одной из самых удивительных тихоокеанских одиссей прошлого века. А начиналась она 1 декабря 1953 года и длилась 82 дня!

Катер проекта "ЖС", именуемый в просторечье "жучком", вернулся в родную гавань уже в сумерках. Суденышко имело водоизмещение 30 тонн, высота его бортов составляла 1,93 метра, длина – около 17 метров. Радиостанции на некоторых из "жучков" не устанавливали. Катер, обозначенный в судовых регистрах под номером 257, принадлежал китокомбинату поселка Подгорный, расположенному на океанской стороне острова Парамушир.

Капитан Владимир Мережко и механик Григорий Иванец, имевшие в поселке семьи, сошли на берег. На катере остались помощник капитана Федор Козлов, помощник механика Сейм Облязов, повар Николай Воронков, матросы Виктор Шлык, Александр Жебровский и Рувим Мирсофаров.
 

Катер типа Ж-257 / Из архива Владимира Слабуки


1 декабря погода начала портиться. Открытая всем ветрам бухта поселка Подгорного неважное место для укрытия от штормов. Суда, застигнутые непогодой возле китокомбината, как правило, уходили в Северо-Курильск, расположенный севернее. Исключений решили не делать и в этот раз. Экипаж Ж-257, сколько мог, ждал на рейде капитана и механика. Но те не появлялись, а ветер крепчал, ударил снеговой заряд, и команда катера решила идти в Северо-Курильск самостоятельно.

"Жучок" шел вслепую. Плотная пелена снега не позволяла из рубки разглядеть даже бака суденышка, не то, что берегов острова. Ориентируясь по компасу, держали курс на север. А тут еще в довесок ко всем бедам у катера вскоре после начала перехода отказалась работать помпа, охлаждающая пресной водой двигатель. Козлов предложил Облязову использовать забортную воду, но тот уперся: "Двигатель запорем! Будем помпу ремонтировать". С ней провозились два часа.

Шторм к тому времени совсем осатанел. Ветер погнал катер в океан. Слабенький дизель "жучка" не мог справиться с титаническим напором моря. Топлива на катере оставалось в обрез еще в Подгорном. Ж-257 после завершения сезона промысла китов, готовили к стоянке на берегу, а потому запасы солярки на судне не пополняли.

С наступлением ночи двигатель пришлось заглушить. Экипаж нес вахту в рубке на руле, не имевшем ни электропривода, ни гидроусиления, по 20 минут – больше руки не выдерживали. Моряки старались держать катер носом к волне. Ее удар по борту мог опрокинуть "жучок".

Шторм длился четверо суток. Экипаж катера, смертельно уставший, уже расстался с надеждой увидеть спокойное море. Но утро пятого дня порадовало команду появлением неяркого, красноватого зимнего солнца, к восходящим лучам которого волны и катер продолжали гнать катер. Моряки не знали, где они находятся. На борту имелись карта и лоция прибрежных вод Парамушира, да еще компас. Однако пользы посреди океана они принести не могли. О том, что катер находится вдали от берегов, команде Ж-257 подсказало отсутствие морских птиц.

Свалившуюся на них беду команда встретила мужественно. Сразу после шторма моряки установили позади рубки парус, сшитый из одеял. За время трехмесячной одиссеи ветер несколько раз срывал его. Но всякий раз команда не позволяла унести парус в море. Моряки его чинили и возвращали на прежнее место. Парус для экипажа символизировал надежду на возвращение домой.

Несколько раз волны разбивали руль. Моряки, пока еще оставались силы, ремонтировали его, ныряя в ледяную воду. Но одной ненастной ночью руль заклинило, и команда, как ни старалась, не могла его заставить слушаться штурвала.
 

В 82-дневной одиссее экипаж проявлял удивительные смекалку и находчивость. Команда сумела наладить обогрев кубрика и получение пресной воды. Идею системы отопления подсказал Сейм Облязов. Он рассказал, как у них на Каспии решали эту задачу: кирпич обливают нефтью, кладут в жаровню, и от кирпича долго исходит тепло. На катере в ход пошли матерчатые шланги – дюриты. Их, обваляв в тертых белилах и пропитав остатками солярки из танков, клали в алюминиевую миску и ставили в печь. Потом в ход пошло все, что могло гореть – мебель, обшивка катера, личные вещи…

В основу опреснителя воды, изготовленного из огнетушителя "Богатырь", положили процесс дистилляции, хорошо известный всем самогонщикам. Получить пригодную для питья воду удалось только с третьего раза, после того, как создатель опреснителя Александр Жебровский сообразил, что для дистилляции требуется медленный подогрев огнетушителя. В полученную пресную воду добавляли немного морской, чтобы окончательно не испортить желудки.

Труднее всего приходилось с продовольствием. На борту имелся недельный запас продуктов. Но экипаж с первого дня одиссеи ввел режим строгой экономии, поэтому их хватило до 15 января. Через пять дней после того, как закончилась провизия, катеру стала попадаться морская капуста, сорванная штормами. Она и стала единственным продуктом питания экипажа в оставшиеся дни одиссеи.

Александр Жебровский под влиянием рассказов Джека Лондона, герои которого, побеждая голод, питались ремнями из сыромятной кожи, попытался поджарить яловые сапоги. Их незадолго до 1 декабря моряк обменял у пограничников на литр спирта. Джек Лондон, однако, не поделился рецептом приготовления кожи, и Александру пришлось изобретать его самому. Он порезал сапоги в соломку и поджарил их на солидоле. Лапша из сапог, прошедших химическую обработку, в пищу оказалась непригодной…

Власти Парамушира поиск катера начали только 10 декабря. Директор китокомбината Л. Редькин о том, что Ж-257 не пришел в Северо-Курильск, знал уже на следующий день после исчезновения "жучка", но о происшествии никому не сообщил. Ограничился отправкой вдоль побережья второго катера. Тот, дойдя до Северо-Курильска, вернулся ни с чем.

Тревогу забили в расположенной в поселке Подгорном комендатуре 109-го пограничного отряда, после того, как Л. Редькин не смог внятно объяснить куда исчез Ж-257. Только тогда директор сообщил о пропаже судна во Владивосток, где находился трест, которому подчинялся китокомбинат. Начались поиски катера, но к тому времени волны успели унести его далеко в океан в направлении Америки.

Впоследствии окажется, что Ж-257 не дошел до Нового света всего несколько миль. У берегов Америки катер едва не выбросило на какой-то остров. Но ветер изменился, и "жучок" начал дрейфовать в обратном направлении – к Азии.
 

"Институт океанологии им. П.П. Ширшова", РАН


Долгие дни одиссеи ослабевшие моряки коротали за игрой в домино, пересказывали прочитанные когда-то книги… Особой популярностью пользовались подшивки газеты "Водный транспорт", которые аккуратно вел капитан катера. Еще на борту имелся баян, но никто из членов экипажа не мог на нем играть. И съесть его никто не догадался. Схарчить гармонь, и то по непроверенным сведениям, смогла только команда Зиганшина, во время своего вынужденного путешествия на барже.

Надежды на спасение экипаж Ж-257 не терял даже после того, как в первых числах февраля катер из полосы теплого течения, омывающего берега США и Канады, вынесло в холодные воды. В них "жучок" начал обмерзать. Команда, пока хватало сил, выходила скалывать лед. Но к последним дням одиссеи без посторонней помощи могли передвигаться только Виктор Шлык и Александр Жебровский.

Труднее всего приходилось самому старшему по возрасту из членов экипажа – повару Николаю Воронкову. Незадолго до спасения, он, чувствуя себя совсем плохо, подозвал Жебровского, с отцом которого повар дружил. Заставив Николая наклониться к нему, Николай, превозмогая слабость, устало и обреченного зашептал: "Я к утру, наверное, умру… Тело не выбрасывайте… Когда поймете, что умер, порежьте на куски и варите в морской воде… Вы – молодые должны жить… Мою волю-завещание запиши, я распишусь…"

Жебровский отшутился, пообещав, что, если они и умрут, то только на берегу, от смертельной дозы коньяка…
Стойкость экипажа Ж-257 поражает. Все шестеро в невероятно экстремальных условиях смогли сохранить человечность. Выдержка и взаимовыручка не оставили моряков до самого последнего дня. Когда у них из съестного ничего, кроме питьевой воды не оставалась, восемь ее столовых ложек на день выдавали только тяжелобольным, по четыре – тем, кто мог двигаться…
 

Анадырский залив Берингова моря / "Википедия"


Появление 7 марта в снежней пелене контура траулера на катере восприняли как галлюцинацию. Но силуэт судна не исчезал. На самом траулере "Камчадал", заметив полузатонувший, обросший глыбами льда катер, тоже поначалу растерялись. К тому времени поиски Ж-257 завершились. Катер и его экипаж записали в погибшие, и почти забыли…

С борта "Камчадала" признаков жизни на полузатопленном катере не заметили. Никто на "жучке" не отреагировал на поданную траулером сирену. Ее на катере тоже посчитали галлюцинацией, только звуковой. Но на "Камчадале" решили твердо убедиться, что на "жучке" никого в живых не осталось. Траулер подошел к катеру вплотную. Тут способные передвигаться Шлык и Жебровский поняли, что судно – реально. Они поднялись на палубу. Моряки "Камчадала" заметили две фигуры.

Подняться на борт траулера самостоятельно никто из команды катера не смог. Моряков переносили на руках. Весил каждый из них не более 30 килограммов. Все китобои остались живы.

Удивительно, но американские моряки экипаж Зиганшина спасли тоже 7 марта…

В одной из книг довелось прочитать, что судьба участников 82-дневной эпопеи сложилась трагически – "кто-то спился, кто-то повесился". У меня несколько другие сведения о дальнейшей жизни моряков. Все шестеро были награждены орденами, в том числе, Федор Козлов – орденом Ленина. Большинство моряков продолжали трудиться в Подгорном, пока комбинат не закрылся. Жебровский перебрался во Владивосток, где еще долгие годы ходил в море на вспомогательных судах Тихоокеанского флота.

На Ж-257 остался только Виктор Шлык. Его, несмотря на молодость, назначили помощником капитана катера, который после ремонта в Петропавловске-Камчатском вернулся в Подгорный. К рубке "жучка" прикрепили латунную табличку с текстом указа Президиума Верховного Совета СССР о награждении экипажа катера орденами за мужество и героизм.

Судьба уготовала Ж-257 тяжелую жизнь. Еще до описываемых событий катер едва не погиб во время катастрофического цунами в ночь с 4 на 5 ноября 1952 года.

А затонул Ж-257 при таинственных и невыясненных обстоятельствах у мыса Васильева – на южной оконечности острова Парамушир 18 декабря 1961 года. Вместе с катером погиб и его экипаж. Изуродованные тела моряков океан выбросил на берег.

Каким бы удивительным ни выглядело путешествие катера Ж-257, назвать его уникальным все-таки нельзя. История русского мореплавания в Тихом океане зафиксировала немало трагических событий...

Продолжение следует...
 

Владимир Слабука

 




Комментарии   0.

Чтобы принять участие в обсуждении, пожалуйста Авторизуйтесь или Зарегистрируйтесь
Свежие новости
Ассоциация морских торговых портов приняла новых членов и выбрала совет директоров
20:46 / события