Правоохранительные органы Литвы устанавливают личность мужчины, тело которого вынесло на побережье Клайпеды. По предварительным данным, это пропавший в октябре калининградский моряк Александр Визигин с рыболовного судна "Майронис" (флаг России). Следователи также должны провести экспертизу, чтобы установить причину смерти. До того, как тело было обнаружено, в Российский профсоюз моряков пришло письмо от жены Александра, которая просила установить причину пропажи мужа.
Мы приводим выдержки из письма: "Со слов капитана, мой муж в районе 22:30 с ещё двумя моряками решил прогуляться в город. Эти два товарища продолжили прогулку, а мой муж, с их слов, передумал и вернулся назад на пароход в свою каюту. Но он так и не дошёл в каюту, и до сих пор ничего неизвестно о его местонахождении. Уже прошло пять недель…
Никто не сообщает никакой информации, и мне самой приходится звонить капитану и в генконсульство РФ. В своём городе я написала заявление на розыск мужа в полицию и в областной МИД. Коллеги моего мужа не хотят со мной общаться, а если они что-то и сообщают, то просят, чтоб я об этом никому не рассказывала…
Если мой муж утонул, значит, это должен был кто-то видеть. В порту есть камеры. Я настояла, чтобы следователь показал мне видео. На видео чётко можно понять, что за люди проходят через проходную только на пункте пропуска. На территории завода видео очень плохого качества. Также мне удалось выяснить, что за четыре недели пропажи моего мужа следователем допрошено только три человека: капитан и два товарища, которые были с моим мужем. На видео видно, что примерно в то же время, как моряки вышли на прогулку, по территории завода, где стояло судно, едут две машины. Никто из водителей следователем не опрошен и не принят во внимание. Мой муж пропал на территории завода, где стоят другие суда, а проверено было всего два судна под российским флагом. В этом исчезновении может быть много версий, но отрабатывается только одна. Все коллеги мужа утверждают, что он утонул, но при этом никто этого не видел. Я очень прошу вас разобраться в этой запутанной истории, помочь найти правду и наказать виновных. Как утверждает капитан, мой муж сам виноват в том, что с ним произошло. Почему тогда в такое позднее время у него подчинённые ходят в магазин покупать спиртное?..
После пропажи мужа я оказалась в очень тяжёлом положении. У нас несовершеннолетний ребёнок – инвалид детства по слуху, который ходит в школу для слабослышащих детей. Самостоятельно добраться туда девочка не может, так как школа далеко от дома. Ребёнку нужно сопровождение и помощь с уроками дома. Поэтому я не могу взять ещё одну работу или подработку. Да и сложно с таким ребёнком найти хорошо оплачиваемую работу с удобным графиком. Основным доходом нашей семьи была зарплата мужа и пенсия ребёнка по инвалидности. Квартиру мы купили в ипотеку, муж – основной заёмщик, а я являюсь созаёмщиком. В просьбе приостановить платежи на время банк отказал, т. к. мой муж должен подписать соответствующие документы. Я не знаю, что мне делать, и очень боюсь, что нам с ребёнком придётся остаться на улице…"
К сожалению, такие душераздирающие истории – вовсе не редкость в морской среде.
– Даже на примере маленького Калининграда за последние два года можно найти около десятка случаев, когда моряк вышел из каюты и больше в неё не возвращался, – говорит председатель Калининградской территориальной организации РПСМ Вадим Мамонтов. – Хуже всего приходится родственникам моряка не только из-за потери кормильца, но и потому, что страховщики и судовладельцы зачастую пытаются навести тень на плетень и обосновать отказ в выплате компенсации. Если судно покрыто коллективным договором МФТ, семья наверняка получит выплату. А вот если условия компенсации не обеспечены коллективным договором и просто вписаны в индивидуальный контракт отдельно взятого моряка, сценарий будет другой.
Как правило, право на компенсацию по условиям коллективного договора возникает с момента заключения трудового контракта и действует до момента возвращения в порт найма. Однако если причиной травмы или смерти является так называемая "добрая воля" – due to willful acts, судовладелец может оспорить выплату. Некоторые компании пытаются всеми силами доказать, что пропажа моряка – это именно самоубийство.
Согласно исследованиям Центра по профилактике и контролю заболеваний США (CDC), профессия рыбаков попадает в группу риска по самоубийствам. Масштабное исследование на тему самоубийств среди моряков было проведено несколько лет назад доктором Стивеном Робертсом из Университета в Суонси (Уэльс, Великобритания). Он проанализировал показатели смертности среди британских моряков с 1919 по 2005 годы. Как оказалось, число самоубийств сократилась. Если в начале прошлого века на 100 тысяч моряков приходилось 40-50 случаев самоубийств, то в нулевых этот показатель стал ниже десяти на 100 тысяч. Для российских моряков похожей статистики найти не удалось.
Результаты исследований о психическом здоровье моряков, опубликованные Национальным центром биотехнологической информации США (NCBI), не столь оптимистичны. Роберт Иверсен из благотворительной организации Rotary Club проанализировал случаи смертей моряков с 1960 по 2009 годы. Он пришёл к выводу, что из 17 026 случаев с летальным исходом на долю самоубийств приходится 1 011 смертей или 5,9%. В этот процент не попадают случаи, когда моряки просто исчезали в море, и не удалось установить, что с ними произошло.
Все эти данные не являются откровением для отрасли. О проблеме хорошо известно, загвоздка в другом: несмотря на все исследования, нет на сто процентов достоверной статистики. Пропавшие в море – самоубийцы? Или это случайность? Или нечто большее? Мы вряд ли когда-нибудь узнаем наверняка.
В одном исследователи сходятся: если речь идёт именно о самоубийстве, то наиболее частой причиной становится депрессия. Благотворительные организации для моряков время от времени выпускают методички о том, как снять стресс в рейсе, не впасть в депрессию в одиночестве и сохранить здоровье и жизнь. Среди рекомендаций: физические упражнения, общение с другими членами экипажа, поддержание связи с родными с помощью интернета.
Как говорил Вольтер, тот, кто не может пережить приступ меланхолии и убивает себя сегодня, захотел бы жить, если бы у него хватило терпения подождать. Как бы ни было тяжело в рейсе, с какими бы проблемами не сталкивался моряк или его семья – всё это временно. Бывает тяжело и больно, кажется, что света в конце тоннеля нет. Но всё проходит, и это пройдёт. Рейс закончится, проблемы всегда можно решить, рано или поздно, самое тяжёлое останется позади.
